Имеется в виду эпопея «Чёрный отряд» («The Black Company») авторства Глена Чарльза Кука.
Жанр: фэнтези, однако дописывать туда «боевую», «эпическую» или «героическую» по отдельности было бы неверно, а всё сразу невозможно; этим, собственно, и являет себя прелесть череды весьма многословных романов.
Если кто не читал, то рекомендую. Имеющие место быть русские переводы по крайней мере первой половины удовлетворительны, - хотя стиль изложения автора, сам по себе увлекательный и не дающий читателю скучать, для сколько-нибудь точного перевода откровенно сложен.
Для тех, кто читал, оставляю здесь замечания по трём персонажам: Костоправу, Госпоже и Душелову. По тамошнему мультиверсуму "вообще" я выскажусь как-нибудь потом.
Без знакомства с сюжетом большая часть нижеизложенного будет любопытному читателю непонятна.
1. О Костоправе.
Костоправ в оригинале зовётся Croaker. To croak – «хрипеть», «бурчать», «ворчать» или, если жаргонное, то «умереть», «испустить дух» - или «убить [кого-то]», буде глагол переходный.
Чуть точнее и намного неуклюжее можно было бы перевести Croaker'а как «Мясника» или «Резника» - одновременно в смысле «убийцы» и в смысле «врача, хирурга». Однако и так не закрыть ни роль Костоправа как замполита, устраивающего проповеди, ни его темперамент как собеседника – он и в самом деле не перестаёт бурчать, ворчать и ехидничать. Итого здесь претензий к переводчику быть не может – человек выбрал равноудалённость.
много буквИнтересно происхождение Костоправа. По экстерьеру это сухопарый лоб ростом метр девяносто, голубоглазый и узкогубый, вместилище рецессивных генов. А вот по географии он вырос «на том берегу» тамошнего эквивалента Средиземного моря, где в нашем мире таких не водится.
Если внимательно посмотреть на «великий поход» Чёрного отряда после окончания разборки Госпожи с Душечкой (Lady и Darling соответственно), то можно видеть, что они, в отличие от слонов, всё время идут на юг, а последовательность пересекаемых ими областей очень грубо соответствует прерывистой нарезке из восточного побережья Средиземного моря, аравийской пустыни и дальнейшего спуска по Гангу – Таглиос это всё же скорее Бангладеш, а не Индия.
То есть Костоправ проходит мимо родных мест как раз на восточном побережье Средиземного моря, а не на южном. Мнится мне, что автор, рисуя Костоправа, имел в виду население «королевств крестоносцев» в Леванте (аналог – одна из легенд Else Tage из «Instrumentalities of the Night»). С другой стороны, во-первых, крестовых походов as is там не было, а во-вторых, тамошние мусульмане эти земли тоже не завоёвывали, а под псевдонимом Vedhna тихо сидят себе на югах.
Без умножения сущностей можно предположить, что Костоправ – потомок северных беженцев от художеств Властелина (Dominator) несколькосотлетней давности. Если Властелин по политической необходимости выжигал целые провинции, то беженцев должно было случиться немало и без крестовых походов.
К собственной биографии Костоправа возникают вопросы. Дело в том, что уже где-то в тридцать лет или раньше он вполне квалифицированный врач-универсал, умеющий не только зашивать раны, но и варить противоядия. На ходу такому не учатся, однако никаких учителей он не упоминает. Ни в Чёрном отряде, ни вообще – хотя помешанность на походной гигиене, которую он вдалбливает остальным, очевидно является штукой наживной: такому учатся либо всю жизнь, либо – если молодой – у кого-то.
Костоправ – горожанин, из торгового, но далеко не прибрежного города, не из богатой семьи: упоминается tenement (то, что у нас называлось «барак»). С другой стороны, он помнит, как выглядела его бабка, а значит, даже небогатая жизнь там была вполне приличной и не такой уж короткой. Опять же для того, чтобы вымахать до метра девяносто в эпоху мечей и луков, надо было неплохо питаться.
Когда Костоправ ушёл с Чёрным отрядом, - заметьте, записавшись туда прямо перед тем, как Отряд закончил свою службу в тех местах – в городе оставалась как минимум его сестра: при этом совесть Костоправа не мучает, то есть похоже, что он никого не кинул на произвол судьбы. Правда, он упоминает, что здесь его считают мёртвым, а это можно понимать по-разному.
Ещё Костоправ однажды ссылается на собственный юный идеализм, когда во имя всего хорошего он не считал зазорным биться головой об стену.
Итого, ученик лекаря, - а это достаточно дорогой навык – влипший по молодости и дурости в историю, после которой оставалось только смыться с уходящими из города наёмниками. Моё предположение – какая-нибудь фигня с ядами и использование молодого дурака втёмную. Город торговый: конкуренция, гильдии, городская старшина, всё такое…
В Чёрном отряде Костоправ сравнительно быстро, за несколько лет довольно спокойных гвардейских контрактов, дослужился до замполита, то есть хрониста и политинформатора; товарищ отвечал за идентичность Чёрного отряда, за его историю и ксенофобию. Замечу, что для такой работы нужна определённая предрасположенность - и товарищ со временем дорос до вполне натурального Верховного Главнокомандующего.
Его выходки в последней части эпопеи весьма впечатляют - хотя и более ранний трюк с Ножом (Blade) рекомендуется к изучению всякому конспирологу, начинающему и не очень.
2. О Госпоже.
В оригинале она Lady. Настоящее её имя вроде бы Dorotea Senjak, но это как раз под большим вопросом. Магия в мультиверсуме Чёрного отряда устроена так, что, если с полагающимися притопами и прихлопами назвать истинное имя сколь угодно могучего колдуна в присутствии последнего, тот лишается волшебной силы.
По сюжету Госпожу так и обслужили, однако впоследствии сила стала к ней возвращаться. С учётом того, что она имела довольно долгий исключительный доступ к Анналам Чёрного отряда и была не совсем дурой, то пару-тройку изменений она могла туда внести. Имхо. На всякий случай.
Опять же, по моему мнению, когда Костоправ посадил за Анналы Мургена (Murgen), там, скорее всего, был достигнут компромисс. Граничное условие – истинное имя Душелова (Soulcatcher), сестры Госпожи, в Анналах присутствует. Опять же на всякий случай.
То есть Госпожа – скорее всего Senjak, но не Dorotea и не Sylith/Sileth.
Властелин на весь свет, при куче свидетелей, под запись пытался поименовать её Ardath и тоже промахнулся. Значит, методом исключения она Вера (Credence), – заметьте, это именование мы знаем только от Хромого (Limper), свидетелями чему были только сам Хромой, Госпожа, Костоправ, Душечка и Молчун (Silent). Потом Молчун якобы как раз и проименовал её Доротеей.
Итого, если на самом деле было наоборот – Хромой пытался проименовать Доротею и ошибся, а Молчун выдал Веру и угадал, то по итогам мы имеем всего двух свидетелей истинного имени, причём одного с обетом молчания, другую глухонемую и вдобавок тогда вырубленную.
То есть Госпожа получает ощутимую возможность как минимум единожды увернуться от крупных неприятностей и сильно удивить кого-нибудь, рискнувшего назвать её Доротеей.
Вполне вероятно, кстати, что сама идея возникла почти сразу, и Костоправ записал её Доротеей ещё в пути на юг. Особенно когда выяснилось, что некоторые особо важные персоны считаются мёртвыми неправомерно.
Происхождение Госпожи показывает, что до Властелина в тамошнем эквиваленте Центральной Европы (некоторый аналог не имеющей серьёзных соперников СРИГН, думаю, с превалированием полисной организации) существовали развитые и сложные отношения между волшебниками, светскими и церковными властями. Сложные и развитые вплоть до "революционной ситуации", над которой, думается мне, "люди работали" задолго до того, как "Властелин провозгласил себя".
Госпожа и её сёстры (имхо, всего девочек было пять - именно пятая и есть та, которую в юности прибила Госпожа) были получены в результате того, что вежливо можно назвать то ли экспериментом, то ли частной исследовательской программой. Их изначально прокачивали как волшебниц, из-за чего будущая Душелов получила расщепление личности, а будущая Госпожа – сильнейшую танатофобию. И то, и другое в сочетании с масштабными жизненными вызовами сделало их носительниц существами более чем упрямыми.
Отмечу то, что мне представляется очевидным: Владычество было не авантюрой одного-двух сверхмощных волшебных талантов, но итогом воплощения долговременных революционных идей и долговременного же продуманного заговора, под который эти таланты были подобраны в количестве. «Тёмная империя Властелина» (хи-хи-хи) в своей конкретной реализации была основана на договоре между Властелином, Госпожой и Душеловом, - и ещё много кем, кто не выжил и не дожил – а вот прямое подавление и организация сообщества Взятых (Taken), приведённых в подчинение Властелину могучих колдунов, были уже следствием.
Воспоминания Следопыта (Tracker) о записанных судьбах четырёх сестёр ложатся в эту канву вполне логично.
Кстати, то, что Взятые «записывались на имя Властелина» – знак того, что этот бычара был слабейшей стороной в упомянутом договоре; и даже переманивание Душелова на свою сторону ему не помогло. Похоже, Госпожа там по мощи, хитрости и дисциплине крыла всех остальных – или по меньшей мере могла нанести остальной гоп-компании, вместе взятой, совершенно неприемлемый ущерб.
Можно сказать и больше: не выглядит невозможным предположение, что Госпожа использовала восстание Белой Розы, чтобы обнулить этот договор. Активы Властелина были уничтожены восстанием (фокус, позднее повторенный в присутствии Чёрного отряда и с его участием), а Госпожа позаботилась, чтобы её стазис был слабее остальных, резонно рассчитывая на то, что сумеет манипулировать будущими воскресителями (resurrectionists), которые - ну надо же! – появились почти сразу.
Ирония судьбы: то, что вместе с ней из могил восстали Взятые, вполне могло быть отклонением от ХПГ. Особенно если учесть, что первой из могилы выпрыгнула её сестра Душелов.
Не удивлюсь, если Госпожа договаривалась с прежней Белой Розой напрямую – это объяснило бы, как она покинула Упокоище (Barrowland), не разрушив охранные схемы, почему хаяла нынешнюю Белую Розу «глухонемой крестьянкой» и почему пошла в такие прогоны, чтобы задействовать её против настырно желающего воскреснуть Властелина.
И если бы не Молчун, то Госпожа сгребла бы выигрыш. А так ей пришлось отправиться на разборку с Оборотнем (Shapeshifter) и натолкнуться на всякие непредвиденности. Да, по моему мнению, это и было рациональным резоном увязаться за Костоправом.
Сцена на осаждаемой пиратами барже на самом деле имеет двойное дно, которого Костоправ, по крайней мере напоказ, не понимает: возвращения Ревуна (Howler) не предполагалось, да, однако маготехника, захваченная Госпожой в поход, как раз и предназначалась против Оборотня (который, если что, вполне мог быть тем самым королём Бартелме Прогулкиным (Barthelme of Jaunt), фиктивным мужем Веры).
При этом Госпожа со всей её божественных масштабов упёртостью и пониманием «профессионалы обсуждают логистику» особенным кровопийством не отличалась, и, не мешай ей свои Взятые и чужие повстанцы, просто отладила бы государственную машину империи, заперлась в Башне Чар (Tower at Charm) и жила бы вечно, никого не трогая.
Вначале не повезло - хотя по итогам эпопеи её очень слабая ставка всё же выиграла, с задержкой лет на тридцать. Ну, хоть мир девушка посмотрела в процессе.
3. О Душелове.
Душелов, в миру Sylith Senjak, сама по себе интересна в первую очередь как иллюстрация дополнения к третьему закону Кларка насчёт развитой технологии и магии.
Дело в том, что, во-первых, технология невозможна без определённого типа мышления – условно «индустриального», завязанного на разделение труда и одновременное рассмотрение объекта на различных уровнях абстрагирования и как носителя различных групп свойств. Во-вторых, технология, развиваясь, тяготеет к концентрации: плотность размещения элементов на несущей конструкции тому пример.
Из этого следует, что для мира, в котором действует магия, способности мага (сила плюс умение) прямо пропорциональны его умственной дисциплине, а сами маги становятся носителями и концентраторами индустриального, упорядоченного мышления – и, вполне вероятно, монопольными обладателями такового. Транснациональная корпорация в отдельно взятой черепной коробке, а кругом сплошные селюки.
В мультиверсуме Чёрного отряда сильные маги именно что работают в индустриальном режиме, организовывая поточное производство бластеров или наноассемблируя крепости с клонированным гарнизоном, и только шелупонь вроде Одноглазого (One-Eye) пробует создавать шедевры.
У Душелова – вероятно, старавшейся не отстать от сестёр-магичек – перемкнуло ту самую умственную дисциплину на то самое разделение труда, и девушка всю жизнь проговорила сама с собой на разные голоса, как собрание акционеров.
Цель в жизни у неё была одна: посчитаться с сестрой, переплюнув её. Другого объяснения, почему она упаковала Госпожу в стазис, а потом принялась рядышком строить империю из подручного материала, я не вижу: тут именно что пробудить через сто лет и повозить любимую родственницу мордой на тему «у меня лучше получилось».
Другое дело, что многочисленное население отдельно взятой головы диктовало весьма легкомысленный, несерьёзный и изменчивый подход к действительности. Кроме того, даже сильно побитый Чёрный отряд оставался песней, которую не задушишь, не убьёшь – а вот сама «песня» могла и то, и другое.
Надо признать, что автор очень и очень удачно подобрал персонажа, чтобы объяснить читателям ту незамысловатую истину, что с определённого уровня возможностей и полномочий ни друзей, ни врагов уже не бывает.
На материале сравнительно вменяемых персонажей такое трудно объяснить, вот и приходится привлекать человека-оркестр Душелова, упоротого параноика и манипулятора Костоправа, а также Мургена, который ходит в астрал как на работу.
***
Пожалуй, всё. Про устройство мультиверсума Чёрного отряда и историю такового я ещё отпишусь отдельно, как и обещал в начале текста. Там есть кое-какие вещи, на которые не грех указать грязным толстым пальцем с обкусанным ногтем. Особенно если понимать, что по количеству роялей в кустах автор ухитрился достичь едва ли не абсолютного минимума в классе фэнтези-эпопей.
Посему тем, кто, невзирая на предупреждение, ринулся под кат, не читав книг, остаётся подождать.
Жанр: фэнтези, однако дописывать туда «боевую», «эпическую» или «героическую» по отдельности было бы неверно, а всё сразу невозможно; этим, собственно, и являет себя прелесть череды весьма многословных романов.
Если кто не читал, то рекомендую. Имеющие место быть русские переводы по крайней мере первой половины удовлетворительны, - хотя стиль изложения автора, сам по себе увлекательный и не дающий читателю скучать, для сколько-нибудь точного перевода откровенно сложен.
Для тех, кто читал, оставляю здесь замечания по трём персонажам: Костоправу, Госпоже и Душелову. По тамошнему мультиверсуму "вообще" я выскажусь как-нибудь потом.
Без знакомства с сюжетом большая часть нижеизложенного будет любопытному читателю непонятна.
1. О Костоправе.
Костоправ в оригинале зовётся Croaker. To croak – «хрипеть», «бурчать», «ворчать» или, если жаргонное, то «умереть», «испустить дух» - или «убить [кого-то]», буде глагол переходный.
Чуть точнее и намного неуклюжее можно было бы перевести Croaker'а как «Мясника» или «Резника» - одновременно в смысле «убийцы» и в смысле «врача, хирурга». Однако и так не закрыть ни роль Костоправа как замполита, устраивающего проповеди, ни его темперамент как собеседника – он и в самом деле не перестаёт бурчать, ворчать и ехидничать. Итого здесь претензий к переводчику быть не может – человек выбрал равноудалённость.
много буквИнтересно происхождение Костоправа. По экстерьеру это сухопарый лоб ростом метр девяносто, голубоглазый и узкогубый, вместилище рецессивных генов. А вот по географии он вырос «на том берегу» тамошнего эквивалента Средиземного моря, где в нашем мире таких не водится.
Если внимательно посмотреть на «великий поход» Чёрного отряда после окончания разборки Госпожи с Душечкой (Lady и Darling соответственно), то можно видеть, что они, в отличие от слонов, всё время идут на юг, а последовательность пересекаемых ими областей очень грубо соответствует прерывистой нарезке из восточного побережья Средиземного моря, аравийской пустыни и дальнейшего спуска по Гангу – Таглиос это всё же скорее Бангладеш, а не Индия.
То есть Костоправ проходит мимо родных мест как раз на восточном побережье Средиземного моря, а не на южном. Мнится мне, что автор, рисуя Костоправа, имел в виду население «королевств крестоносцев» в Леванте (аналог – одна из легенд Else Tage из «Instrumentalities of the Night»). С другой стороны, во-первых, крестовых походов as is там не было, а во-вторых, тамошние мусульмане эти земли тоже не завоёвывали, а под псевдонимом Vedhna тихо сидят себе на югах.
Без умножения сущностей можно предположить, что Костоправ – потомок северных беженцев от художеств Властелина (Dominator) несколькосотлетней давности. Если Властелин по политической необходимости выжигал целые провинции, то беженцев должно было случиться немало и без крестовых походов.
К собственной биографии Костоправа возникают вопросы. Дело в том, что уже где-то в тридцать лет или раньше он вполне квалифицированный врач-универсал, умеющий не только зашивать раны, но и варить противоядия. На ходу такому не учатся, однако никаких учителей он не упоминает. Ни в Чёрном отряде, ни вообще – хотя помешанность на походной гигиене, которую он вдалбливает остальным, очевидно является штукой наживной: такому учатся либо всю жизнь, либо – если молодой – у кого-то.
Костоправ – горожанин, из торгового, но далеко не прибрежного города, не из богатой семьи: упоминается tenement (то, что у нас называлось «барак»). С другой стороны, он помнит, как выглядела его бабка, а значит, даже небогатая жизнь там была вполне приличной и не такой уж короткой. Опять же для того, чтобы вымахать до метра девяносто в эпоху мечей и луков, надо было неплохо питаться.
Когда Костоправ ушёл с Чёрным отрядом, - заметьте, записавшись туда прямо перед тем, как Отряд закончил свою службу в тех местах – в городе оставалась как минимум его сестра: при этом совесть Костоправа не мучает, то есть похоже, что он никого не кинул на произвол судьбы. Правда, он упоминает, что здесь его считают мёртвым, а это можно понимать по-разному.
Ещё Костоправ однажды ссылается на собственный юный идеализм, когда во имя всего хорошего он не считал зазорным биться головой об стену.
Итого, ученик лекаря, - а это достаточно дорогой навык – влипший по молодости и дурости в историю, после которой оставалось только смыться с уходящими из города наёмниками. Моё предположение – какая-нибудь фигня с ядами и использование молодого дурака втёмную. Город торговый: конкуренция, гильдии, городская старшина, всё такое…
В Чёрном отряде Костоправ сравнительно быстро, за несколько лет довольно спокойных гвардейских контрактов, дослужился до замполита, то есть хрониста и политинформатора; товарищ отвечал за идентичность Чёрного отряда, за его историю и ксенофобию. Замечу, что для такой работы нужна определённая предрасположенность - и товарищ со временем дорос до вполне натурального Верховного Главнокомандующего.
Его выходки в последней части эпопеи весьма впечатляют - хотя и более ранний трюк с Ножом (Blade) рекомендуется к изучению всякому конспирологу, начинающему и не очень.
2. О Госпоже.
В оригинале она Lady. Настоящее её имя вроде бы Dorotea Senjak, но это как раз под большим вопросом. Магия в мультиверсуме Чёрного отряда устроена так, что, если с полагающимися притопами и прихлопами назвать истинное имя сколь угодно могучего колдуна в присутствии последнего, тот лишается волшебной силы.
По сюжету Госпожу так и обслужили, однако впоследствии сила стала к ней возвращаться. С учётом того, что она имела довольно долгий исключительный доступ к Анналам Чёрного отряда и была не совсем дурой, то пару-тройку изменений она могла туда внести. Имхо. На всякий случай.
Опять же, по моему мнению, когда Костоправ посадил за Анналы Мургена (Murgen), там, скорее всего, был достигнут компромисс. Граничное условие – истинное имя Душелова (Soulcatcher), сестры Госпожи, в Анналах присутствует. Опять же на всякий случай.
То есть Госпожа – скорее всего Senjak, но не Dorotea и не Sylith/Sileth.
Властелин на весь свет, при куче свидетелей, под запись пытался поименовать её Ardath и тоже промахнулся. Значит, методом исключения она Вера (Credence), – заметьте, это именование мы знаем только от Хромого (Limper), свидетелями чему были только сам Хромой, Госпожа, Костоправ, Душечка и Молчун (Silent). Потом Молчун якобы как раз и проименовал её Доротеей.
Итого, если на самом деле было наоборот – Хромой пытался проименовать Доротею и ошибся, а Молчун выдал Веру и угадал, то по итогам мы имеем всего двух свидетелей истинного имени, причём одного с обетом молчания, другую глухонемую и вдобавок тогда вырубленную.
То есть Госпожа получает ощутимую возможность как минимум единожды увернуться от крупных неприятностей и сильно удивить кого-нибудь, рискнувшего назвать её Доротеей.
Вполне вероятно, кстати, что сама идея возникла почти сразу, и Костоправ записал её Доротеей ещё в пути на юг. Особенно когда выяснилось, что некоторые особо важные персоны считаются мёртвыми неправомерно.
Происхождение Госпожи показывает, что до Властелина в тамошнем эквиваленте Центральной Европы (некоторый аналог не имеющей серьёзных соперников СРИГН, думаю, с превалированием полисной организации) существовали развитые и сложные отношения между волшебниками, светскими и церковными властями. Сложные и развитые вплоть до "революционной ситуации", над которой, думается мне, "люди работали" задолго до того, как "Властелин провозгласил себя".
Госпожа и её сёстры (имхо, всего девочек было пять - именно пятая и есть та, которую в юности прибила Госпожа) были получены в результате того, что вежливо можно назвать то ли экспериментом, то ли частной исследовательской программой. Их изначально прокачивали как волшебниц, из-за чего будущая Душелов получила расщепление личности, а будущая Госпожа – сильнейшую танатофобию. И то, и другое в сочетании с масштабными жизненными вызовами сделало их носительниц существами более чем упрямыми.
Отмечу то, что мне представляется очевидным: Владычество было не авантюрой одного-двух сверхмощных волшебных талантов, но итогом воплощения долговременных революционных идей и долговременного же продуманного заговора, под который эти таланты были подобраны в количестве. «Тёмная империя Властелина» (хи-хи-хи) в своей конкретной реализации была основана на договоре между Властелином, Госпожой и Душеловом, - и ещё много кем, кто не выжил и не дожил – а вот прямое подавление и организация сообщества Взятых (Taken), приведённых в подчинение Властелину могучих колдунов, были уже следствием.
Воспоминания Следопыта (Tracker) о записанных судьбах четырёх сестёр ложатся в эту канву вполне логично.
Кстати, то, что Взятые «записывались на имя Властелина» – знак того, что этот бычара был слабейшей стороной в упомянутом договоре; и даже переманивание Душелова на свою сторону ему не помогло. Похоже, Госпожа там по мощи, хитрости и дисциплине крыла всех остальных – или по меньшей мере могла нанести остальной гоп-компании, вместе взятой, совершенно неприемлемый ущерб.
Можно сказать и больше: не выглядит невозможным предположение, что Госпожа использовала восстание Белой Розы, чтобы обнулить этот договор. Активы Властелина были уничтожены восстанием (фокус, позднее повторенный в присутствии Чёрного отряда и с его участием), а Госпожа позаботилась, чтобы её стазис был слабее остальных, резонно рассчитывая на то, что сумеет манипулировать будущими воскресителями (resurrectionists), которые - ну надо же! – появились почти сразу.
Ирония судьбы: то, что вместе с ней из могил восстали Взятые, вполне могло быть отклонением от ХПГ. Особенно если учесть, что первой из могилы выпрыгнула её сестра Душелов.
Не удивлюсь, если Госпожа договаривалась с прежней Белой Розой напрямую – это объяснило бы, как она покинула Упокоище (Barrowland), не разрушив охранные схемы, почему хаяла нынешнюю Белую Розу «глухонемой крестьянкой» и почему пошла в такие прогоны, чтобы задействовать её против настырно желающего воскреснуть Властелина.
И если бы не Молчун, то Госпожа сгребла бы выигрыш. А так ей пришлось отправиться на разборку с Оборотнем (Shapeshifter) и натолкнуться на всякие непредвиденности. Да, по моему мнению, это и было рациональным резоном увязаться за Костоправом.
Сцена на осаждаемой пиратами барже на самом деле имеет двойное дно, которого Костоправ, по крайней мере напоказ, не понимает: возвращения Ревуна (Howler) не предполагалось, да, однако маготехника, захваченная Госпожой в поход, как раз и предназначалась против Оборотня (который, если что, вполне мог быть тем самым королём Бартелме Прогулкиным (Barthelme of Jaunt), фиктивным мужем Веры).
При этом Госпожа со всей её божественных масштабов упёртостью и пониманием «профессионалы обсуждают логистику» особенным кровопийством не отличалась, и, не мешай ей свои Взятые и чужие повстанцы, просто отладила бы государственную машину империи, заперлась в Башне Чар (Tower at Charm) и жила бы вечно, никого не трогая.
Вначале не повезло - хотя по итогам эпопеи её очень слабая ставка всё же выиграла, с задержкой лет на тридцать. Ну, хоть мир девушка посмотрела в процессе.
3. О Душелове.
Душелов, в миру Sylith Senjak, сама по себе интересна в первую очередь как иллюстрация дополнения к третьему закону Кларка насчёт развитой технологии и магии.
Дело в том, что, во-первых, технология невозможна без определённого типа мышления – условно «индустриального», завязанного на разделение труда и одновременное рассмотрение объекта на различных уровнях абстрагирования и как носителя различных групп свойств. Во-вторых, технология, развиваясь, тяготеет к концентрации: плотность размещения элементов на несущей конструкции тому пример.
Из этого следует, что для мира, в котором действует магия, способности мага (сила плюс умение) прямо пропорциональны его умственной дисциплине, а сами маги становятся носителями и концентраторами индустриального, упорядоченного мышления – и, вполне вероятно, монопольными обладателями такового. Транснациональная корпорация в отдельно взятой черепной коробке, а кругом сплошные селюки.
В мультиверсуме Чёрного отряда сильные маги именно что работают в индустриальном режиме, организовывая поточное производство бластеров или наноассемблируя крепости с клонированным гарнизоном, и только шелупонь вроде Одноглазого (One-Eye) пробует создавать шедевры.
У Душелова – вероятно, старавшейся не отстать от сестёр-магичек – перемкнуло ту самую умственную дисциплину на то самое разделение труда, и девушка всю жизнь проговорила сама с собой на разные голоса, как собрание акционеров.
Цель в жизни у неё была одна: посчитаться с сестрой, переплюнув её. Другого объяснения, почему она упаковала Госпожу в стазис, а потом принялась рядышком строить империю из подручного материала, я не вижу: тут именно что пробудить через сто лет и повозить любимую родственницу мордой на тему «у меня лучше получилось».
Другое дело, что многочисленное население отдельно взятой головы диктовало весьма легкомысленный, несерьёзный и изменчивый подход к действительности. Кроме того, даже сильно побитый Чёрный отряд оставался песней, которую не задушишь, не убьёшь – а вот сама «песня» могла и то, и другое.
Надо признать, что автор очень и очень удачно подобрал персонажа, чтобы объяснить читателям ту незамысловатую истину, что с определённого уровня возможностей и полномочий ни друзей, ни врагов уже не бывает.
На материале сравнительно вменяемых персонажей такое трудно объяснить, вот и приходится привлекать человека-оркестр Душелова, упоротого параноика и манипулятора Костоправа, а также Мургена, который ходит в астрал как на работу.
***
Пожалуй, всё. Про устройство мультиверсума Чёрного отряда и историю такового я ещё отпишусь отдельно, как и обещал в начале текста. Там есть кое-какие вещи, на которые не грех указать грязным толстым пальцем с обкусанным ногтем. Особенно если понимать, что по количеству роялей в кустах автор ухитрился достичь едва ли не абсолютного минимума в классе фэнтези-эпопей.
Посему тем, кто, невзирая на предупреждение, ринулся под кат, не читав книг, остаётся подождать.